РИО
Прощание с солнечным краем
Публикуемая ниже рукопись получена от автора безымянной и до некоторой степени может рассматриваться как послесловие к его же классическому труду «Где же ты, солнечный край?», в котором художественная концепция и логика музыкальной эволюции ВЕЖЛИВОГО ОТКАЗА рассмотрена исчерпывающе-полно. Всех, кто хотел бы подробнее ознакомиться с этой «отказианой», мы отсылаем к журналу «Урлайт» (№1/19, 1988).
Прощание с солнечным краем
С.Гурьев
Этот альбом изысканнейшей группы столицы можно считать реквиемом по ее второму составу, существовавшему с конца 1986 до середины 1988 г. В этот период музыка ОТКАЗА резко окрасилась элементами джаза: сусловская гитара пошли целиком перешла на джазовые аккорды, чисто джазовые аранжировки стали выдавать и клавиши Шумилова. Увенчавший в декабре 1987 г. состав ВЕЖЛИВОГО ОТКАЗА саксофонист Володя Давыдов также тяготел к джазу. Из рок-ритмов в музыке группы сохранилась лишь непреходящая любовь Суслова – рэггей.
Эволюционируя в этом джаз-реггеевском направлении, ОТКАЗ постепенно суживал подчеркнутую ритмическую парадоксальность эпохи «Оперы-86» - их предыдущего альбома двухлетней давности. Суслов – «словно проступая сквозь себя», как выразился бы Андрей Битов – осознавая идею, очищался от всего случайного, ненужного, медленно, но верно превращая музыку в чистый объект медитации.
«Пыль на ботинках» записана на подаренной ОТКАЗУ финнами 4-х канальной портативной кассетной студии в начале 1988 г. (фактически в альбом вошла программа 1987 г., в силу «отказники» попытались лживо датировать его декабрем 1987 г., но охочие до свежих фонограмм кооператоры о звукозаписи встречным мухляжом – минус на минус – восстановили истину).
Поначалу альбом шел вяло и активно расходиться начал лишь с лета. Вскоре после этого Суслов – с целью укрепления музыкальной структуры ансамбля – удаляет из него наиболее вялые элементы – Верещагина с Давыдовым. На смену им приходит техничный, прохладно-созерцательный клавишник Максим Трефан (экс-Николай Коперник), Шумилов же крайне успешно перелезает с клавиш на бас и – используя навыки отставного контрабасиста – мгновенно превращается из забитого статиста в формообразующую фигуру. Завернутый саунд ОТКАЗА тотчас обретает упругость и энергию, а «Пыль на ботинках», не успев появиться на свет, становится вчерашним днем ансамбля. Кроме того, программа, вошедшая в альбом, игралась к моменту его создания более года, а посему ценители искусства «банды метафизических декадентов» давно знали ее наизусть.
В силу означенных факторов, в контексте времени и эволюции самого ВЕЖЛИВОГО ОТКАЗА, значение вышедшего альбома сократилось до точки над давно нарисовавшимся «i». Зато весьма солидный вес сие творение приобретает при перенесении его во вневременной космос.
«Пыль на ботинках», бесспорно, претендует на то, чтобы стать лучшим московским магнитоальбомом года оставив далеко позади однообразные и примитивно аранжированные «Простые вещи» ЗВУКОВ МУ, а также испорченный неудачным вокалом двойник ВЕСЕЛЫХ КАРТИНОК. Альбом ВО являет собою как бы концентрацию лучших качеств наиболее ценной части московского рока, равноудаленной как от кабацкой дискотни, так и от тинэйджерского экстрем-идеализма. Кроме ОТКАЗА в этой экспериментально-остраненно-некоммерческой когорте москвичей сейчас с большим или меньшим успехом бьются НИКОЛАЙ КОПЕРНИК, НОЧНОЙ ПРОСПЕКТ и чуть более старомодный ДО МАЖОР.
Музыкальная стихия «Пыли на ботинках» - размытый почти донеузнаваемости рэггей: болезненно-хрупкий, льдисто-голубоватый, космически далеко удаленный от марлеевского солнечного раста-язычества. Основной элемент размывания его ритмических структур – круги, идущие от брошенного где-то вдалеке в океан современной музыки камня авангардного джаза.
Отказно-пылевая поэтика (Арк.Семенов, О.Гор-Гор) – осмысленный бред русского поэта символиста начала века, но с ампутированной слезливостью и заброшенного в урбанистический совок середины восьмидесятых. «Полчища слепых стоят на страже дворцов пустых» - при всей вибрирующей призрачности этот образ куда зримее и страшнее, чем папа-фашист, вылезший из несуществующего плаката Д.Моора. Музыкально-поэтическое пространство песни «Эй (Кузнец)!» образует парадоксальные пересечения с эстетикой Андрея Платонова. Но в целом, увы, поэтическая основа альбома более адекватно воспринимается на бумаге (в чем мы предлагаем убедиться всем, заглянув в рубрику ПОЙТЕ С НАМИ! – текст песни ПОМОЩНИК, прим. ред.).
P.S. Финальная композиция альбома – «Рыба» - пример того, как музыкоцентристский ОТКАЗ, освободившись от паутины слов, обретает радость жизни и полную гармонию. Написана она Сусловым под явным впечатлением от джема ВЕЖЛИВОГО ОТКАЗА с Ю-Би 40 в кафе «Синяя Птица» 16 октября 1986 года.