Oт великого до вежливого
Александр Соколянский
Взяв у Марины(1) кассету ("Пыль на ботинках"), я был так зачарован названьем, что песни побаивался слушать. Действительно, они оказались не так выразительны, как дивный титул - имя, взятое на вырост. Всего несколько мурлыкнувших аккордов, два-три слова в шляггере "Эй!", да еще корректное отсутствие крика в прощальном сусловском вокализе выдерживали и передавали вровень объем, пафос, грацию названья, поистине необыкновенного: "ВЕЖЛИВЫЙ ОТКАЗ". Названья, полностью оправдывающего самую противоестественную точку зрения на слушателя и собеседника - взгляд свысока.
"И если что еще меня роднит (С былым, мерцающим в планетном хоре,) То это горе, мой надежный щит,/ Холодное презрительное горе»(2) – о, я понимаю всю простодушность лирического цитирования. С «Вежливым отказом» - и тем более о «Вежливом отказе» - надо говорить на языке сухих дефиниций, а не отбояриваться декламацией. Спокойно и осанисто, не пытаясь заглядывать в глаза и вызывать на встречную откровенность, храня респектабельное равнодушие. Без экзальтации, то есть, без вдохновенья. Без слез, без жизни, без любви. Утверждать, что прекрасное сдержанное неудовольствие, с которым Роман Суслов выслушивает аплодисменты, это личина, за которой упряталось экзистенциальное отчаяние, говорить о душах, сильных и нежных, как моллюски – все это, может быть, и справедливо, но ужасающе некорректно.
Эпохе «Вежливого отказа» не хватало именно вежества – учтивости и образованности. Как хорошо, что она кончилась. «Как хорошо, что некого винить, / Как хорошо, что ты ни с кем не связан, / как хорошо, что до смерти любить / тебя никто на свете не обязан»(3) - вот, снова мы сбились на лирику.
Нужно быть в высшей степени недогадливым, глухим и безмятежным, чтобы не услышать: «Вежливый отказ», его музыка – эхо распада. Сказать об этом распаде искреннее и кратко вряд ли получиться, в лучшем случае удастся сочинить новый афоризм на общеизвестную тему. Важно другое: осколки танцев, медленно и красиво крутящиеся в калейдоскопе «И-и-и раз!», естественная и прелестная безрезультатнность «Этнических опытов» - и не гимн распада, и не его порожденье. Конечно, «жизнь уже видна не дальше чорта». (4) Конечно, воздух напоен характерным запахом говна и серы – хоть топор вешай и Русь зови. «Вежливый отказ» - это, прежде всего, отказ от соучастия в буйном тлении, от призвания сгнить с гурьбой и гуртом – и именно поэтому в песнях поддерживается ровная минусовая температура.
Инстинкт самосохранения понуждает избегать тепла, в т.ч. душевного. Спешу радостно сообщить, что такие умонастроения мне совершенно не близки – стало быть, у меня нет повода раскрывать объятия и пытаться нарушить дистанцию, которую группа так тщательно сохраняет. Стало быть, мои поздравления с десятилетием будут звучать со всей возможной официальностью и холодной торжественностью. Так Гулливер мог бы поздравить с юбилеем семью гуигнгмов. Из всех Ваших достоинств я назвал, несомненно, лишь самые малые – но только о них я и могу говорить с достаточным понятием, ибо другие слишком возвышенны для меня, и я не мог бы рассуждать о них, не принизив их слабостью своей мысли и не преступая границ глубочайшего к Вам почтения, свидетельствуя каковое остаюсь
Вашим смиреннейшим, покорнейшим и вернейшим слушателем.(5)
А.Соколянский
Примечания
- - Имеется в виду М.Тимашева, время действия - осень 1987 г.
- Н.С.Гумилев, «Душа и тело»
- И.А.Бродский, «Воротишься на родину, ну что ж...»
- И.А.Бродский. «Два часа в резервуаре»
- Калька с посвящения Ее Королевскому Высочеству герцогине
Орлеанской Генриетте-Аяне - Ж.Расин, «Андромаха».